Экспорт продукции АПК из России в 2019 году останется на уровне показателя 2018-го, когда он составил $25,7 млрд. Такой прогноз в кулуарах Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ) озвучил министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев. По словам главы ведомства, поскольку основным товаром агросектора, который Россия поставляет на внешние рынки, является зерно, а урожай в прошлом году был ниже, чем в рекордном 2017-м, его отгрузки также будут меньше. Тем не менее, в целом объем российского экспорта сельхозсырья и продовольствия будет не ниже прошлогоднего. Патрушев напомнил, что, согласно нацпроекту «Экспорт продукции АПК», в этом году плановый объем вывоза сельхозпродукции — $24 млрд, в 2018-м был заложен показатель в $23 млрд. «Я думаю, что все целевые показатели будут достигнуты», — цитирует его «Интерфакс». «Иногда мы цифры занижаем, но по факту стараемся их перевыполнять», — добавил министр.
Однако, например, Институт конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) ранее прогнозировал, что в этом году экспорт продукции АПК сократится до $24-25 млрд: скажется снижение вывоза зерна, а также уменьшение цен на него. При этом доля другой продукции остается небольшой и не сможет нивелировать это снижение.
Только зерна для рывка мало
По мнению менеджера направления стратегии управления капиталом и исследования рынков Ernst & Young Максима Никиточкина, в 2019 году экспорт продукции АПК может составить $25-26 млрд. Объем экспорта зерна в 2019 календарном году может быть несколько ниже уровня рекордного 2018-го — около $10-10,2 млрд. Для достижения такого показателя объем вывоза за апрель-декабрь должен составить 42 млн т по средней цене $195/т. В таком случае годовой экспорт зерновых достигнет около 51 млн т, что ниже показателя прошлого календарного года на 4 млн т, рассказал «Агроинвестору» Никиточкин. При этом он уточняет, что цена в $195/т является умеренно оптимистичной: в первом квартале она составила в среднем $220/т, однако Минсельхоз США в сезоне-2019/20 прогнозирует рекордный мировой урожай в размере 777 млн т, что уже привело к снижению цен в феврале-мае.
В первом квартале 2019-го вывоз сельхозпродукции практически не изменился относительно аналогичного периода 2018 года, снизившись всего на 0,17% в денежном выражении, продолжает Никиточкин. Отставание экспорта зерновых на $360 млн было компенсировано увеличением отгрузок растительных масел на $140 млн, а также ростом поставок водных биологических ресурсов на $170 млн, во многом благодаря повышению средних цен, прежде всего, на крабов. «Объем экспорта многих остальных категорий продукции АПК в первом квартале оказался сопоставим с аналогичным периодом 2018 года, кроме сахара, упавшего с $95 млн до $29 млн. Вероятно, динамика около нуля сохранится по остальным категориям и в целом по 2019 году», — предполагает эксперт.
Президент Владимир Путин поставил задачу к 2024 году увеличить объем агроэкспорта до $45 млрд. У мирового лидера по поставкам — США — экспорт составляет $150-160 млрд, то есть вывоз российской продукции должен достичь примерно трети от этого объема. «Это высшая лига, первый уровень игроков, и мы не можем здесь ехать по инерции на том, на чем сидели все время, — сказал в ходе сессии ПМЭФ, посвященной важности репутации страны на мировом продовольственном рынке, замминистра сельского хозяйства Сергей Левин. — Наши зерновые составляют 40% в структуре экспорта, это очень хорошо, мы не первый год занимаем первое место в мире по пшенице, но зерновых недостаточно, чтобы обеспечить такой рывок и прийти к новому качеству экспорта». При этом по объему поставок в физическом выражении Россия является одним из крупнейших в мире экспортеров, но наша продукция продается в среднем по $330/т, тогда как импорт продовольствия обходится более чем в четыре раза дороже — по $1,3 тыс./т, сравнил чиновник. «Это наш запас для увеличения долларовой выручки от сельскохозяйственного экспорта. Мы должны начать производить и поставлять на мировой рынок продукцию с большей добавленной стоимостью, с большим переделом», — подчеркнул он.
Хотя в 2018-м поставки продукции АПК увеличились относительно 2017 года на $4,1 млрд, Никиточкин не считает, что прошлый год можно назвать успешным для экспортеров продовольствия, поскольку практически весь рост был обеспечен только зерновыми (+$3 млрд), а также непереработанной рыбой и морепродуктами (+$0,7 млрд). «Более сложная продукция, продукты переработки показали слабую динамику, — обращает внимание он. — Несмотря на проводимую работу по открытию различных стран (в основном, азиатских) для экспорта российской мясной и молочной продукции, ее поставки также пока не показывают значительного роста».
По оценке ИКАР, в прошлом году поставки за рубеж всех видов мяса увеличились на 19% до 289 тыс. т (с учетом стран Таможенного союза), в стоимостном выражении вывоз вырос почти на треть примерно до $416 млн. Экспорт мяса нужно развивать с точки зрения закрепления долгосрочных позиций, говорил ранее «Агроинвестору» исполнительный директор «Ринкон менеджмент» Константин Корнеев. «Понятно, что есть целевая программа, но бизнес не нужно торопить. Если на внешнем рынке есть хорошая цена, то нужно туда выходить, искать клиентов и спокойно занимать позиции, — рассуждает он. — Например, те же китайцы в силу другого менталитета долго принимают решение, и, если мы будем спешить, то может создаться впечатление, что у нас тяжелая ситуация с излишками продукции и можно давить на поставщиков по условиям работы». В перспективе мы вполне можем вывозить в Китай 300-400 тыс. т мяса птицы. Но поскольку у нас не самая низкая себестоимость, и наши компании не могут быть в паритетных условиях с бразильскими, то правильная стратегия — это поступательное движение. «За год или два сложно занять устойчивые позиции на зарубежных рынках, тем более что у наших компаний относительно небольшой опыт международного сотрудничества», — акцентирует Корнеев.
У России есть все необходимые составляющие для того, чтобы быть конкурентоспособным экспортером мяса. Если еще пять-десять лет назад наша страна была его крупнейшим импортером, то сейчас вопрос импортозамещения уже решен, причем российские компании производят очень качественный продукт, рассказал гендиректор «Черкизово» Сергей Михайлов в ходе ПМЭФ. Однако наше мясо на мировых рынках никто не знает и не ждет, поэтому важно формировать позитивный образ российской продукции. «Наше мясо имеет шансы на успех, потому что продукция очень конкурентоспособная, но это не значит, что мы должны ее дешевле всех продавать, нужно формировать имидж добавочной стоимости», — уверен топ-менеджер.
Нужно добавить стоимость
Партнер практики АПК компании «НЭО Центр» Инна Гольфанд считает, что наибольший прирост в денежном выражении в объеме экспорта кроме сырьевых товаров могут дать подсолнечное масло, рыбное филе, мясная продукция и кондитерские изделия. Последние считаются традиционно перспективными экспортными продуктами, однако отрасли в части ее российских брендов необходима существенная господдержка по их продвижению за рубежом, опыт последних лет показывает, что компании самостоятельно с большим трудом решают эту задачу, обращает внимание Никиточкин. «Экспорт же иностранных кондитерских брендов (компаниями Mars, Nestle, Ferrero
Никиточкин в топ-3 самых перспективных продуктов с добавленной стоимостью для увеличения экспорта называет подсолнечное и рапсовое масла, мясо (птица, премиальная говядина, баранина), а также чай и кофе. «Руководители соответствующих отраслевых союзов подтверждают возможность значительного роста вывоза данной продукции, в том числе и документально при разработке федеральной программы по опережающему развитию экспорта продукции АПК», — говорит он. Также перспективной категорией, по его словам, являются корма для домашних животных, но для этого необходимо открытие рынка Китая, спрос которого на данную продукцию, по оценке Euromonitor, вырастет на $3 млрд в ближайшие шесть лет.
Тренды, которые наблюдаются в сельскохозяйственном экспорте из России в последние несколько лет, показывают, что увеличение вывоза продовольствия до $45 млрд к 2024 году вполне реально, оценивает аналитик аграрных рынков Черноморского региона компании Refinitiv (ранее — подразделение Financial and Risk компании Thomson Reuters) Светлана Малыш. Достичь такого результата можно, в первую очередь, благодаря поставкам традиционных агрокультур: пшеницы, кукурузы, сои. Последняя уже активно вывозится в Китай, а, поскольку его рынок является одним из самых емких в мире, отгрузки можно увеличивать, уверена эксперт. Урожай кукурузы в России в 2018 году резко сократился из-за неблагоприятных погодных условий, поэтому в текущем сезоне наша страна не является заметным игроком на мировом рынке этой агрокультуры. Однако в предыдущие годы отмечался значительный поступательный рост экспорта кукурузы, связанный с расширением посевов, говорит Малыш.
Кроме того, Россия показала, что может экспортировать значительный объем сахара, продолжает она. «В основном поставки идут в страны СНГ, пограничные зоны, но, тем не менее, часть объема уходила в Юго-Восточную Азию, Китай», — уточняет она. Также много говорится о том, что нужно увеличить вывоз продукции с добавленной стоимостью, в частности, продуктов переработки зерна и масличных: муки, отрубей, подсолнечного шрота.
Важна репутация и доверие потребителей
Что касается товаров, уже готовых к употреблению, например, макарон, то, по мнению Малыш, это достаточно спорный объект экспорта, поскольку в каждой стране есть свои определенные традиции потребления готовых продуктов определенного качества, вида,
Однако, по мнению Михайлова, многое зависит от продвижения продукции на зарубежных рынках. Например, в большинстве стран мира вареная колбаса воспринимается как дешевый продукт, где очень мало мяса, у нас же в силу традиции основной объем мяса потреблялся именно через колбасу. «У нас столько его клали и кладут, как мало кто в мире делает, — подчеркнул гендиректор «Черкизово», выступая на ПМЭФ. — Но об этом никто в мире не знает. Если в том же Китае предложить докторскую колбасу, сделанную по ГОСТу, это будет достаточно уникальный продукт. У нас нет хамона, но есть, например, окорок тамбовский — это то, что можно попытаться популяризировать».
По словам Левина, при поставках на экспорт готовой продукции с добавленной стоимостью встает вопрос восприятия и репутации страны и ее товара на мировых рынках. В мире есть две классические модели продаж продукции: условно, американская — когда продвигается товарная марка конкретного предприятия, и европейская, когда в приоритете имидж страны в целом, рассказал замминистра. «Товарные марки — это дело корпораций, наше дело — восприятие страны и той продукции, которую она производит и поставляет на мировой рынок. Это то, над чем мы работаем», — отметил он.
Сейчас Россия воспринимается на мировом рынке как поставщик пшеницы и не будет утрачивать эту позицию, однако также нужно развивать вывоз другой продукции. Минсельхоз планирует сформировать комплексную систему продвижения российской продукции АПК на внешние рынки, в том числе под зонтичными региональными брендами, и создаст единую отраслевую систему брендирования и защиты отечественной продукции АПК. В том числе она будет включать комплекс маркетинговых мероприятий по повышению ее узнаваемости. Если зерно, рыбная продукция и растительное масло уже хорошо известны за рубежом, то по позиционированию молочной, кондитерской и другой продукции нужна дополнительная работа. «Если мы хотим прийти на мировой рынок b2c массового сегмента обработанной продукции, нужно работать над тем, чтобы сформировать у зарубежного потребителя образ России как производителя экологически чистой, высококачественной, здоровой продукции», — уверен Левин. При этом фокус нужно сделать на наиболее эффективных группах, в числе которых замминистра назвал кондитерские изделия, мороженое, мясную продукцию.
«Наш потенциал намного выше, мы можем продавать больше, чем на $45 млрд, просто для этого нужно последовательно и уверенно идти по тому пути, который мы наметили, — подчеркнул чиновник. — Нужно формировать репутацию и доверие потребителей к российской продукции. Репутация — это то, за что покупатель готов платить, он платит за свою веру. Он должен платить за веру в то, что русские продукты самые хорошие и ему нужны».
